Новости

Разграничение преступлений в банкротстве

Банкротные преступления крайне редко попадают в область уголовного правоприменения, а в тех случаях, когда это происходит, создают немало проблем с их квалификацией. Помимо установления всех признаков состава банкротного преступления правоприменитель вынужден проводить его разграничение с целым рядом других сопутствующих банкротству преступлений, признаки которых могут быть обнаружены в фактических обстоятельствах большинства банкротных дел.

Профессор юридического факультета Государственного академического университета гуманитарных наук, доктор юридических наук, доцент Алексей Ляскало в своем материале собирает и подвергает критическому анализу примеры из судебной практики, когда банкротные преступления необходимо было разграничивать между собой или с другими связанными с банкротством преступлениями, в том числе с преступлениями против собственности, злоупотреблением полномочиями, фальсификацией доказательств по гражданскому делу и налоговыми преступлениями.

В работе представлена позиция автора о применимых в таких случаях правилах квалификации.

Алексей Ляскало указывает на то, что, «если лицом совершены умышленные действия, заведомо повлекшие неспособность юридического лица или гражданина, в том числе индивидуального предпринимателя, в полном объеме удовлетворить требования кредиторов по денежным обязательствам и (или) исполнить обязанность по уплате обязательных платежей, его дальнейшие неправомерные действия с имуществом должника в данной обстановке (т.е. при наличии признаков банкротства), повлекшие причинение крупного ущерба кредиторам, полностью охватываются более полной по содержанию ст. 196 УК РФ и не требуют дополнительной квалификации содеянного по ст. 195 УК РФ».

Говоря о разграничении банкротных преступлений и преступлений против собственности, Алексей Ляскало подчеркивает:
«Вывод активов предприятия-должника в рамках банкротных преступлений обычно осуществляется в результате их хищения, в том числе посредством убыточных сделок с имуществом должника. Поскольку собственность не является объектом банкротных преступлений, указанные действия подлежат самостоятельной квалификации по нормам гл. 21 УК РФ».
Автор также обращает внимание на то, что суды преимущественно так и подходят к юридической оценке вывода активов банкротного предприятия.
«Фальсификация кредиторской задолженности в банкротстве требует обязательного прохождения поддельных документов через арбитражный суд, осуществляющий производство по делу о банкротстве и контролирующий проведение банкротных процедур, поэтому мы полагаем, что интересы правосудия как основной объект предусмотренного ч. 1 ст. 303 УК РФ деяния учтены в качестве дополнительного объекта в ст. 195 и 197 УК РФ», — отмечает Алексей Ляскало.
Читайте статью в девятом выпуске журнала «Уголовное право» за 2025 год.
Подробнее о выпуске узнаете по ссылке.
2025-10-09 16:33