С момента появления в уголовном законодательстве нормы об ответственности за реабилитацию нацизма прошло более девяти лет. Первоначальная редакция ст. 354.1
УК РФ существенным образом была изменена Федеральным законом от 5 апреля 2021 г. № 59-ФЗ1. Основной смысл изменений заключается в дополнении диспозиции ч. 1 ст. 354.1 УК РФ альтернативным деянием в виде публичного распространения заведомо ложных сведений о ветеранах Великой Отечественной войны, а также в расширении системы квалифицирующих признаков в чч. 2 и 4 данной нормы.
Профессор Ставропольского филиала Краснодарского университета МВД России, профессор Северо-Кавказского социального института, доктор юридических наук, профессор Алексей Кибальник посвятил свою работу анализу формирующейся судебной практики применения нормы о реабилитации нацизма (чч. 1, 2 ст. 354.1 УК РФ).
В доктрине продолжается начатая почти десятилетие назад дискуссия относительно социально-правовой сущности этого преступления и содержания его объективных и субъективных признаков. Автор статьи обращает внимание читателей на высказанную в литературе поддержку законодательной инициативы о распространении сферы применимости положений ст. 354.1 УК РФ на деяния, совершенные в отношении «фактов и преступлений», установленных приговором Международного военного трибунала для Дальнего Востока (Токийского трибунала).
УК РФ существенным образом была изменена Федеральным законом от 5 апреля 2021 г. № 59-ФЗ1. Основной смысл изменений заключается в дополнении диспозиции ч. 1 ст. 354.1 УК РФ альтернативным деянием в виде публичного распространения заведомо ложных сведений о ветеранах Великой Отечественной войны, а также в расширении системы квалифицирующих признаков в чч. 2 и 4 данной нормы.
Профессор Ставропольского филиала Краснодарского университета МВД России, профессор Северо-Кавказского социального института, доктор юридических наук, профессор Алексей Кибальник посвятил свою работу анализу формирующейся судебной практики применения нормы о реабилитации нацизма (чч. 1, 2 ст. 354.1 УК РФ).
В доктрине продолжается начатая почти десятилетие назад дискуссия относительно социально-правовой сущности этого преступления и содержания его объективных и субъективных признаков. Автор статьи обращает внимание читателей на высказанную в литературе поддержку законодательной инициативы о распространении сферы применимости положений ст. 354.1 УК РФ на деяния, совершенные в отношении «фактов и преступлений», установленных приговором Международного военного трибунала для Дальнего Востока (Токийского трибунала).
«Несмотря на высказанные в литературе предложения по “повышению эффективности” ст. 354.1 УК РФ за счет расширения сферы ее применения, главной задачей правоприменителя должна оставаться обоснованность такого применения в строгом соответствии с положениями закона», — подчеркивает Алексей Кибальник.
Как отмечает автор, данная задача приобретает особую значимость, так как, по замечанию некоторых авторов, сохраняются «широкие возможности объективного вменения» состава предусмотренного ст. 3541 УК РФ деяния, а равно «привлечения к уголовной вместо административной ответственности» при «невозможности применения ограничений ч. 2 ст. 14 УК РФ» к деяниям, формально посягающим на мир и безопасность человечества.
Статья опубликована в десятом выпуске журнала «Уголовное право».
Приобрести журнал можно на сайте издательства «Развитие правовых систем»
Оформить доступ к электронной базе журнала или приобрести печатную подписку можно на сайте наших партнеров по ссылке
Статья опубликована в десятом выпуске журнала «Уголовное право».
Приобрести журнал можно на сайте издательства «Развитие правовых систем»
Оформить доступ к электронной базе журнала или приобрести печатную подписку можно на сайте наших партнеров по ссылке
